Лето в Гринтауне — как сахарный леденец. Поначалу тебе кажется, что ты никак не можешь его распробовать, потом наступает кульминация тягучего, приторного вкуса — как солнечное марево, а в конце на языке тает хрустящей корочкой его остаток. А ты ловишь себя на мысли: И это все? Неужели?
Кристофер любил первый день лета. В первую очередь просто потому, что любил лето, во вторую — потому что в этот день он родился. Дело было не в подарках, не в празднике, который он устраивал редко, а в самом факте — в этот день он чувствовал себя особенным. Это его день. И лето, если так подумать, тоже рождалось в этот день.
Утром, собираясь на работу, Крис надел подаренную матерью розовую рубашку. Джинсы подвернул на треть, потому что было слишком жарко. Повезло же родиться в штате, где при холодных снежных зимах бывает такое лето!
В кафе было пусто. Самый разгар буднего дня не способствовал потоку посетителей. Кафе на берегу озера — живописно, но не слишком прибыльно, если оно находится на окраине. Даже те, кто уходил с работы на ланч, делали это в центре. Сюда же забредали лишь редкие зеваки и те, кто в городе был проездом.
Пользуясь такой возможностью, Крис расстегнул рубашку и красовался с голым торсом, отшучиваясь с коллегами. Ими, к слову, были всего две женщины. Первая — хозяйка кафе, которая сама же готовила — мисс Бетти. Полная, добродушная  и жизнерадостная, она никогда не лезла за словом в карман. Вторая — Алисия, на два года старше Криса, которая устроилась связующим звеном между ним и мисс Бетти, то помогая готовить, то разнося заказы.
— Решил привлечь к нам молодых девиц? — мисс Бетти подмигнула, наливая себе колы в высокий стакан.
— Постепенно подвожу вас к мысли, что скоро сбегу плавать, — улыбнулся Крис.
Она ушла, а он вышел на крытую веранду, которая выходила прямо на пляж, и с завистью посмотрел на воду. Для купания она еще холодная, но как смотрелась! В жарком полуденном зное прибрежная зелень казалась рыжеватой, а песок — золотистым. На раздуваемой неспешным ветерком глади воды играли частые блики. Сидеть в четырех стенах в такой день было просто преступно.
— В честь дня рождения мы с Алисией отпустим тебя на пару часов раньше, вот тогда и плещись, — мисс Бетти прошла мимо с подносом свежих фруктов. — Не забудь только, у нас для тебя еще подарок.
Крис состроил жалобную гримасу, и она прищурилась, потрепав его по волосам.
— Ну иди, иди, пройдись, но недолго, потому что...
И тут звякнул дверной колокольчик, и в кафе вошло четверо взрослых с тремя детьми, видимо, устроившими совместные семейные гуляния. Крис возвел глаза к потолку и отправился на кухню, чтобы успеть глотнуть чего-нибудь освежающего, пока они рассядутся.

Холодный цыпленок, большая порция салата и несколько бургеров. Пока Бетти и Алисия трудились на кухне, а посетители выбирали десерты, Крис присутствовал неподалеку, как бы показывая, что он есть и готов принять заказ в любой момент. Чем быстрее, тем лучше.
Чтобы как-то себя занять, он отправился за барную стойку и занялся напитками: резал лимоны, выжимал апельсины, проверил наличие льда. Тому, что детям почти всегда заказывают соки, он уже научился.
Цыпленок и салат приготовились довольно быстро. Крис по настоянию Бетти привел себя в приличный вид: компромиссно завязал края рубашки внизу живота, и отнес первую часть заказа. На обратном пути притормозил рядом с Алисией, которая протирала стаканы и со сладкой улыбкой смотрела на пляж.
— Погляди, какой красавчик, — начала было она, и вдруг: — Ой, смотри, он меня заметил!
Проследив за направлением ее взгляда, Крис увидел молодого мужчину, отдыхающего на берегу. Кажется, он видел его несколько минут назад... Или нет?
Алисия ушла на кухню, а Крис все смотрел, и заметил, как мужчина улыбнулся. Ему улыбнулся. А в руках у него был карандаш.
— Красавчик, говоришь? — тихо проговорил Крис себе под нос, ухмыляясь.
Рука опустилась в карман, он вытащил блокнот, в котором отмечал заказы, и ручку. Бегло написал: "Кола? Апельсиновый сок? Минералка? Спрайт?"
Бетти уже звала его с кухни, но посетители еще не разделались с цыпленком, поэтому Крис позволил себе небольшую вольность. Он вышел на веранду, сложил из своей записки самолетик и, встретившись взглядом с мужчиной, чтобы тот заметил, отправил ему.
— Вы так разволновались, словно тут пожар, — он улыбнулся Бетти, когда она начала ворчать по поводу его медлительности. — Они еще не доели.
Гамбургеры были доставлены, и Крис снова вышел на веранду. Сложно было сдержать улыбку: самолетик тут же прилетел обратно. Он развернул его и, не глядя на мужчину, вернулся в кафе. Налил стакан сока и стакан колы, бросил лед.
— Эй, ты куда направился? — Алисия перехватила его у выхода, глазами выразительно показывая на семейство, которое еще возилось с цыпленком.
— Я быстро. У меня еще один клиент.
Кеды он сбросил на веранде, и ноги сразу погрузились в нагретый солнцем песок. Это было приятно. Легкий ветерок приятно охлаждал после духоты, которая царила в кафе. Крис расстегнул рубашку.
— Привет, — он опустился на песок рядом с мужчиной и поставил перед ним стакан сока, едва заметно усмехнувшись. — Меня зовут Кристофер, и сегодня я ваш официант.

Крис имел особенность, которой можно было позавидовать — практический в любой ситуации он сохранял самообладание, а даже если возникали трудности, внешне этого невозможно было заметить. Внешнему спокойствию этого молодого человека мог позавидовать даже буддистский монах.
Опустившись  на горячий песок, Крис почувствовал тепло тела лежащего рядом мужчины, услышал его голос, увидел лицо, и беспечная самоуверенность немного сдала позиции, но — лишь самую малость. Верх над ней брало любопытство к новой, неизведанной доселе ситуации.
Вопросы, которые новый знакомый по имени Адам аккуратно выкладывал один за другим, вели Кристофера по тонкому льду вежливости, который грозился расколоться в любой момент, а под ним… Оба они понимали, о чем идет речь. Но пока не озвучили.
— Почему вы? — Крис, до этой минуты смотревший прямо перед собой на водную гладь, повернул голову и чуть склонил ее на бок. — Потому что там, за стеклами очков, вы разглядываете мое тело.
Рука потянулась вперед, и Крис осторожно снял с Адама очки. Конечно, в этот момент Адам смотрел не на тело, а в глаза напротив, и Кристофер, не смущаясь, ответил ему пристальным взглядом.
А потом улыбнулся, стараясь выглядеть виноватым, и протянул очки обратно.
— Ладно, простите за бестактность и дурацкие шутки. Вы понравились моей подруге, и я решил ей помочь познакомиться. Видите, в этом городе все очень добры. А еще скучны и тривиальны. А вы, значит, не из этого города?
Ложь, которую Крис выложил вслед за щекотливой правдой, он намеренно говорил в шутливом тоне, чтобы у Адама не оставалось сомнений в истинной цели знакомства, но и тем самым поддерживая его своеобразную игру.
Не прошло и пяти минут, как Алисия появилась на веранде и сначала округлила от удивления глаза, увидев Криса с «тем красавчиком», а потом посмотрела на него гневно и махнула рукой в сторону посетителей. Те, по всей видимости, прикончили и цыпленка, и бургеры.
Крис нехотя поднялся и взглядом указал на стакан сока.
— Это за счет заведения, — он улыбнулся и направился в сторону кафе, но через пару шагов обернулся:
— Можем продолжить в любое время.
Оба семейства оставили хорошие чаевые, а Бетти, к счастью, даже не выходила из кухни, так что никаких выговоров за отсутствие на рабочем мечте Крис не получил. Только Алисия бросала на него то вопросительные, то сердитые, то любопытные взгляды, но почему-то не спешила ничего обсуждать.
До конца смены было еще четыре часа, так что сбежать на пляж не получилось бы даже при условии дня рождения. А там, на пляже, было гораздо интереснее, чем в унылой тишине «Зеленого Имбиря». Эта мысль подала Крису идею, и он достал старый магнитофон, служивший единственным развлечением для посетителей. Утром — новости по радио, днем — веселая бодрая музыка, вечером — расслабляющая. Однако он достал его не просто так, а с определенной целью. Нужный диск давно был принесен из дома. The Psychedelic Furs запели Love My Way.
Крис откинулся на спинку стула, ноги устроил на противоположном, и, сцепив на затылке руки, прикрыл глаза, рисуя вариации продолжения мимолетной беседы, которая скорее всего ни во что и не выльется. Но кто мог запретить помечтать?

Кристофер ждал и вскоре получил ожидаемое. Двери кафе распахнулись, Адам вошел внутрь и вручил ему стакан. В этом нехитром действии было столько кричащего: о нем, его натуре, его эмоциях, отношении к ситуации. Безапелляционный, резкий жест, который не принимал возражений и которому нельзя сказать «нет». И Крис сказал «да», назвав время, мысленно проговаривая его с точностью до минуты, до секунды...
Время потянулось медленно. Оно растекалось по поверхностям, точно патока, и Крис старательно сметал его со столов и стульев, с пола, сливал в раковину вместе с мылом для рук, думая о том, что каждую минуту он становится ближе к вечеру, который обещал быть крайне интересным.
Мысль о новом знакомстве вытеснила даже мысли о дне рождения, и Крис совсем забыл о том, что родители ждут его на праздничный семейный ужин в компании Сары. А когда вспомнил, решил, что стоит сразу оборвать все их надежды телефонным звонком, что немедленно было исполнено.
Не ждите. Возможно, приду поздно. Гуляю с другом. Последнее слово красной тряпкой прошлось по отцу, но на его расспросы о том, что там за друг, Крис решил промолчать и попрощался. Вежливо и с улыбкой, пусть и по телефону.
Выйдя их кафе, он обнаружил Адама с мороженым. Слегка подтаявшее, оно капнуло на руку, и Крис быстро слизал холодную каплю. Вместо спасибо — улыбка, которой можно было приписать сотни разных смыслов.
И снова вид этого мужчины будто кричал о безразличии. Или он таким и был? Неоднозначным, сложным. Он словно говорил: «мне все равно нечем заняться, поэтому я готов уделить тебе время», но взгляд, который скользил по телу Криса на пляже, сильно этому противоречил. Если только Крис его себе не придумал.
Когда встал вопрос о предстоящем маршруте, Крис снова двусмысленно улыбнулся:
— Вам там не понравится.
На самом деле он не думал о том, понравится или нет. Просто места казались неподходящими для первого знакомства. Какие-то — слишком личными, какие-то грозились встречей со знакомыми, а какие-то были обличающими. По такому принципу Крис отверг уютный бар на набережной, где Кларисса и Дэвид, работавшие за стойкой, подавали ему алкогольные напитки только после парочки шуток про возраст. В день рождения они не упустят такой возможности, а Крис пока не решил, хочет ли он называть настоящую цифру, и не решит ли его новый знакомый, что с таким мальчишкой ему не интересно.
— Прогуляемся по городу, — подражая утвердительной манере Адама выдал Крис, показывая рукой прямо перед собой и направляясь туда. — Вы из большого города, не так ли? Что привело сюда? Не самое веселое место, если честно. И даже не самое интересное. Негде развлечься, смотреть тоже не на что... Проездом? Или вы тут будете жить?

Нам. Сказано так небрежно, так ненавязчиво, но в то же время — не ускользает от слуха, говорит: перестань так себя вести. Но Крис не перестал. Напротив, это слово подстегнуло желание продолжить разговор на "вы", что принимало теперь характер такой же игры, как пляжный разговор о причине отправки самолетика.
Крису нравилось, как эта игра между ними складывается. Естественно, без приложения усилий, и так же естественно выглядит. Они не похожи на начинающих влюбленных, которые выглядят и говорят так, словно на них направлены софиты, но сам характер общения отдавал едва уловимым привкусом флирта. По крайней мере, Крису хотелось так думать.
Он не ждал серьезного знакомства, не ждал завязывания отношений какого-либо рода. Ему нравилась игра, а возможность провести ее с человеком взрослым подстегивала интерес, потому что и сам он чувствовал себя взрослее, когда Адам говорил с ним на равных.
Лишь на секунду у Криса мелькнула мысль, приходят ли друг к другу взрослые мужчины с мороженым? Быть может, будь они на равных, он принес бы пиво, а так — видит в нем ребенка? Но мысли эти исчезли так же быстро, как появились. Все это не было важно.
Услышав ответ про Балтимор, Крис коротко кивнул. Это ни о чем ему не говорило пока, с таким же успехом Адам мог приехать из Нью-Йорка или Сан-Диего, и реакция была бы аналогичной. Главное, что он угадал — он имеет дело не с провинциалом.
— Хотите знать, чем живут маленькие городки? Почитайте Брэдбери или Харпер Ли, — Крис пожал плечами и усмехнулся. — Уверяю, с тех пор ничего не изменилось.
Разве что газоны стали более ухоженными, а заправки теперь на ночь обслуживаются только по кредитке. Но вокруг все то же: облупленные заборы, железные банки вместо пепельниц под крыльцом, старый фургон у Уолмарта ржавеет которую зиму, а над ним гордо развевается американский флаг.
— Если бы меня спросили, где я хочу оказаться, я бы сказал, что хочу стоять на балконе во французском квартале в Луизиане, смотреть на залитую дождем улицу и слушать играющих джаз. Но даже там найдутся свои минусы.
Последние слова Крис добавил после недолгой паузы, словно примиряя себя с мыслью, что в ближайшее время Луизиана ему не светит.
О своем времяпровождении он сказал коротко, упомянув учебу, книги, музыку, друзей. Ну и то, что он немного рисует. Большая часть местных развлечений семнадцатилетних осталась за кадром до того момента, как он поймет, насколько далеко может зайти в общении с этим Адамом.
Тут же не заставил себя ждать и вопрос про возраст.
— Двадцать, — прозвучало ровно и совершенно естественно. Ответный вопрос он задавать не стал. Решил перевести тему. — Как насчет знакомств? Уже знакомы с кем-нибудь, или я первый в списке?
Ему хотелось быть первым, и совсем не в том смысле, в котором был задан вопрос. Ну а если не первым, то хотя бы затесаться в список, почувствовать, каково — там присутствовать. Кто знает, как бы все обернулось, не случись с утра разговора с отцом о рубашке. Так не желавший поднимать эту тему, мистер Гарднер невольно подтолкнул сына к действиям. Те чувства, что дремали в нем с момента отъезда Алекса, выбрались наружу и заиграли в крови, требуя выхода.
Стоило больших трудов не дать своим дурачествам зайти далеко, переступить черту.
— Сюда, — пальцы скользнули по теплой ладони, сжав на долю секунды. Крис завернул к магазину. — Давайте чего-нибудь выпьем?

Вишневый крик, особый сорт бельгийского пива, примирил Кристофера с мыслью, что нельзя купить бутылку вина. Пожалуй, это выглядело бы слишком вычурно для двух людей, которые встретились впервые и не проговорили даже часа. Кроме вина, вермута, крика и сидра Крис ничего не признавал, так что выбор был невелик.
Свою позицию по поводу обращения на «вы» Адам все же высказал вслух, но Крис вместо привкуса победы в этой импровизированной игре почувствовал легкий укол совести за недавний обман. Что он будет делать, когда придет время признаваться?
А тем временем — еще один шаг в сторону сближения. «Я не хочу, чтобы ты был моим студентом». Крис улыбнулся, глядя себе под ноги. На ум сразу пришли две мысли, одна перебивая другую: «а я был бы не прочь» и «а кем тогда?». Но обе они остались невысказанными, потому что у Адама зазвонил телефон.
Дальше все перевернулось с ног на голову.
Имя Рик Крису ни о чем не говорило, он даже не обратил на него внимания. Легкая тень сожаления отразилась на лице, когда во время разговора Адам упомянул о необходимости встречи этим вечером. Но как только он перестал говорить и показал Крису телефон, где значились номер и адрес, в голове разрядом молнии мелькнула вспышка-воспоминание о минувшем вечере. Отец говорил, что будет ждать на ужин коллегу, который приехал в Гринтаун по работе. Имени не звучало, но какая теперь разница?
Перед Кристофером был адрес его собственного дома.
— Ммм, — неопределенно промычал он, чтобы потянуть время. Выглядело так, словно он думает, где находится дом по указанному адресу, а на самом деле он думал о том, как бы не говорить о том, что этот коллега - его отец. — Вроде да, недалеко тут...
Крис неопределенно махнул рукой в нужном направлении. Потом немного нахмурился, обдумывая пришедшую в голову идею. Если обман все равно будет раскрыт, нужно постараться сделать это как можно интереснее.
— Жаль, — в конце концов выдал он, стараясь, чтобы в голосе действительно звучало сожаление. — Очень жаль. Честно говоря, тут такое дело... У меня сегодня день рождения. Думал пригласить тебя составить компанию за ужином, все равно день выдался рабочим и особого праздника я не приготовил. Мне было бы приятно. Но раз опоздал, значит, не судьба.
Он улыбнулся будто бы с легкой грустью, а сам думал о том, как теперь пойти домой отдельно от Адама. И оказаться там первым.
— Я живу недалеко оттуда, кстати. По этой улице до конца, там будет заправка и «7-Eleven». За ними направо третий дом от голубого. Короче, отсюда прямо и всего один раз повернуть. Ну это я так, — добавил он как бы невзначай, — на будущее. Вдруг пригодится.

Отговорился. Очень вежливо, очень аккуратно обошел тему отказа, но дал понять, что ужин, на который он уже дал согласие, в приоритете. Пожалуй, это вызывало даже уважение.
Крис кивнул, улыбнулся, не зная, как повести себя, чтобы было видно, что он не расстроен, и не выдать свои истинные мысли.
Разговор перешел в нейтральную плоскость, а бутылки постепенно пустели. Крис как-то не подумал, что его может настигнуть легкое опьянение, в котором не удастся остаться не разоблаченным родителями. Но, в конце концов, ему уже не десять лет.
— Завтра — работаю, — в ответ на прощальный вопрос Крис усмехнулся. — Теперь ты знаешь, где меня найти, если что. Спасибо за поздравление.
В знак прощания и условного прощения он поднял вверх ладонь и, развернувшись, направился в сторону соседней со своей улицы, чтобы пройти дворами, по которым вряд ли пошел бы Адам, даже если собрался бы идти к ним в гости напрямую. Едва удалось уйти из его поля зрения, Крис припустил бегом, и дома, как и ожидал, оказался первым.

— Некогда, — бросил он родителям, которые прямо с порога собирались выказать недовольство.
Пока Крис спешно умывался в ванной и подыскивал одежду для ужина, мать за дверью выспрашивала, где он был, и напоминала о том, что у них будет гость.
— Да я вспомнил уже, — небрежно бросил Крис, чтобы она ни о чем не догадалась. — Вот и пришел быстрее переодеться, а не то отец замучает упреками, что я ставлю его в неловкое положение своим поведением и своим видом.
Переодевшись, Крис спустился вниз и обнаружил, что Адама еще не было. Отлично.
Ужин подали на улице. Мать позвала Нэну, помогавшую им по хозяйству. Они носили с кухни тарелки и столовые приборы. Стол стоял в большой беседке, увитой виноградом. Крис включил на ней садовые лампочки. Потом, немного подумав, принес проигрыватель и включил легкий джаз, без вокала. Просто чистая музыка.
Отец спустился пять минут спустя и сообщил, что мистер Марчанд вот-вот придет. Крис стал расспрашивать о госте и с трудом сдерживал улыбку, когда замечал подтверждения своих открытий в описаниях отца.
Вечер стоял приятный, прохладный, в такой вечер просто невозможно было сидеть дома. Миссис Гарднер, словно иллюстрируя собой эти мысли сына, лениво растянулась в плетеном садовом кресле. Ее меланхоличный взор был устремлен куда-то вдаль, на крыши домов и темную гладь воды на горизонте.
Нэна, не дождавшись гостя, попросила разрешения пойти домой, и ее отпустили. Крису казалось, что время тянулось очень медленно, хотя на деле прошло не так уж и много.
Наконец, раздался звонок. Не в дверь — в их доме с момента ограбления соседей на электронном замке была калитка. Крис, приняв вид воплощенной вежливости, вызвался открыть, но отец сказал, что сделает это сам. Не прошло и минуты, как он вошел в сад с Адамом.
Медленно выдохнув, Крис улыбнулся, сохраняя невозмутимый вид.
— Это Джоан, моя жена, — знакомил тем временем отец, — а это мой сын Кристофер. Сегодня ему исполнилось семнадцать.
"И я заранее прошу за него прощения", — мысленно закончил Крис слова отца, которые тот явно не прочь был прибавить.
Крис подошел к Адаму и протянул руку для рукопожатия:
— Приятно познакомиться, мистер Марчанд. Отец не так много успел о вас рассказать, но мне уже интересно узнать побольше.
И все-таки улыбка, дерзкая, немного нахальная, хитрая, выдала его. Если не перед родителями, то уж точно перед Адамом. Выдала с головой.

До того, как вокруг появились заинтересованные зрители, все было лишь забавной игрой. Там, на пляже, и даже вечером в городе Крис чувствовал себя как рыба в воде, потому что знал, что в любой момент может уйти домой и разорвать общение. Теперь же он был повязан с Адамом знакомством того с отцом, этим ужином, своим обманом. Все составляющие закручивались в тугой узел и не давали шанса просто сбежать, если что-то пойдет не так.
Однако в то же время происходящее не переставало быть интригующей, забавной игрой, в которой силы перевешивало то в одну, то в другую сторону, но никак невозможно было уравнять.
Сложно было импровизировать и держать себя в руках. Крис посчитал, что наиболее выигрышной тактикой в данном случае будет молчание. Чем меньше он говорит, тем меньше шансов ляпнуть что-нибудь лишнее, и тем больше концентрации на сохранении правильных эмоций.
Адам же решил отомстить за обман, ненавязчиво и искусно вплетая в рассказ о себе остроты в сторону Кристофера. Демонстрируя вежливую заинтересованность, Крис думал, не перебарщивает ли он с ней, и, быть может, стоит проявить больше равнодушия.
Но Адам, видимо, заметив его наигранное безучастие, решил обратиться к нему напрямую. Крис поднял глаза от тарелки и почувствовал себя бабочкой, которую опытный коллекционер пригвоздил булавкой.
Улыбнувшись, отпив немного вина, Крис пожал плечами.
— Ничего особенного. Обычный рабочий день в кафе. Посетителей было не много. Алисия и Бетти подарили мне пластинку Рики Нельсона. О, да… Алисия, кажется, нашла себе новую влюбленность.
— Снова? — миссис Гарднер снисходительно улыбнулась своей порции спагетти.
— Да. Увидела на пляже какого-то красавчика. — Крис перевел взгляд на Адама и улыбнулся. — Очень надеется, что он придет снова. Не успела с ним пофлиртовать.
Мистер Гарднер неопределенно хмыкнул, занятый едой, а миссис Гарднер стала рассуждать о легкомысленности Алисии, которая не доведет ее до добра. Но, впрочем, простила ей все ввиду юности и тонкости натуры.
— Ей совсем не место в старом кафе, где приходится мыть посуду и протирать столы. Как и тебе, Кристофер.
Разговор перешел в обсуждение будущего Криса. Мистер Гарднер заметил, что ему неплохо бы узнать, как достаются деньги, так что работа в кафе будет не лишней, раз уж он не знает, куда себя деть.
— Давайте поговорим о чем-нибудь более интересном, — Крис решил вернуться к Адаму. — Вряд ли мистеру Марчанду интересно слушать эти пресные бытовые подробности, не так ли? Мистер Марчанд, как вы относитесь к античной литературе? Я решил почитать Гомера, и меня очень заинтересовала фигура Ахилла. Такой неоднозначный образ…
— Трагическая судьба, — меланхолично вздохнула миссис Гарднер.
— Да, действительно, — Крис глотнул еще вина. — Правда, я столкнулся с рядом интересных интерпретаций, когда углубился в изучение его образа. — Вы знали, что Гомер, как оказалось, умалчивал о его гомосексуальности?
Вопрос был обращен как бы ко всем, а не конкретно к Адаму. Крис специально окинул взглядом всех присутствующих. Мистер Гарднер кашлянул, то ли от того, что поперхнулся, то ли для того, чтобы сказать тем самым сыну замолчать.
— Я знал, что в греческой мифологии немало историй о любви к юношам, которых фантазия греков повсеместно превращала в цветы, но никогда не думал, что это касалось такого героя… Воплощение мужественности. Авторы более позднего периода, однако, выискали в текстах Гомера неприкрытые намеки на его связь с Патроклом.
— Крис… — осторожно начала миссис Гарднер, глядя на мужа.
— Что такого? Это же литература. Уверен, мистер Марчанд не ханжа. Что вы об этом думаете, мистер Марчанд? Я могу звать вас Адам?

Упоминание о христианстве, о связи загробной жизни и земной заставило мистера Гарднера переключить внимание с сына на гостя, к большому удовольствию первого. Крис вообще чувствовал задор человека, явившегося катализатором некоего действа. В данном случае это было очевидное для одного и совсем не очевидное для другого противостояние между его отцом и человеком, сильно его заинтересовавшем. Бедный Адам не подозревал, что рот его оппонента открывается для сдержанных, но весьма категоричных протестов. Однако он настолько четко и безапелляционно закончил свою речь, что мистер Гарднер, не успевший вставить и слова, лишь скомкал салфетку и промолчал.
— Думаю, Кристофер будет так любезен, — миссис Гарднер налила себе домашнего лимонада, хотя ее бокал с вином был почти не тронут.
Крис думал так же. Он одним глотком осушил свой бокал, покончив с остатками вина, и поднялся, указывая Адаму в нужнм направлении.
Участок был достаточно большой, но основная часть сада крылась за домом. На переднем дворе не было ничего, кроме беседки, небольшого пруда и двух кустов сирени. Зато на заднем — бассейн, увитые плющом качели, а еще целое королевство разнообразной растительности, столь любимой Джоан Гарднер.
Беседка осталась за углом, теперь до них долетали лишь едва различимые фразы тихого диалога родителей.
Адам, воспользовавшись расстоянием, решил поговорить с Крисом по-другому.
— Обманул? Я не обманул, я пошутил. Разве от этого кому-то могло стать плохо?
Крис хотел добавить, что тогда на пляже их знакомство могло бы вообще закончиться ничем, и они бы больше никогда не увиделись — так какая разница? Но он промолчал. Подумал, что даже сейчас неизвестно, чем это все закончится.
— Но с твоей стороны было очень благородно не сдавать меня родителям. Зато теперь ты знаешь, что мне нельзя верить.
Решив исполнить свою основную задачу, Крис двинулся вперед и некоторое время они шли по саду, однако не было ощущения, что он их интересует. Кажется, мысли обоих были заняты другими вещами.
Крис думал о том, как, не говоря о своей симпатии, узнать, взаимна ли она. Он чувствовал влечение, смежное с любопытством, и озвучить его - значило лишить изюминки, загадки.
— Ты ведь не просто так обратил на меня внимание на пляже? — спросил он наконец. — Я тебе понравился, не так ли?
Сказав это, Крис многозначительно посмотрел на Адама. Поймет ли он, что в виду имеется совсем не дружеский интерес?

Недовольство Адама Криса веселило. Он был явно задет обманом, но почему? Хотелось думать, что дело в симпатии: нам всегда неприятно, когда нас обманывает человек, который нам нравится. Но Адам скорее производил впечатление человека, который не любил быть обманутым в принципе. Действительно не любил, и не мог относиться к этому равнодушно. Так или иначе, а Крису только оставалось строить теории.
— Алиссия и хотела пофлиртовать, — Крис округлил глаза, будто удивился, как можно считать его обманщиком в этом вопросе. — И наверняка сделает это, если ты как-нибудь зайдешь к нам выпить чего-нибудь прохладительного в жаркий летний день.
Пока Адам обдумывал ответ на резонный вопрос Криса, тот шел, глядя себе под ноги, и пинал по мощеной дорожке отколовшийся камушек. Пришла непрошеная мысль о том, что он может таким образом совсем испортить их знакомство. Знакомство, которое пока еще можно с натяжкой назвать началом отношений, но пока даже не отношениями.
Вообще-то Крис был достаточно изворотлив в плане выстраивания общения с людьми, чтобы подобное предотвратить. Он мог уболтать любого, мог придумывать отговорки, упрашивать, выбить для себя прощение. Но в данном случае почему-то не хотелось. Пусть все идет своим путем, одного обмана уже вполне достаточно. И мысль это не расстраивала, казалась вполне приемлемой и естественной.
— Хороший ответ, — неопределенно хмыкнул Крис, когда Адам наконец высказал свое мнение. — В наш век всем нравится все красивое. Хотя почему в наш? Люди всегда стремились к красоте, только ее составляющие всегда менялись.
Крис решил, что его собеседник таким образом хочет уйти от ответа, и не стал настаивать на продолжении темы. Мистер Марчанд мог говорить что угодно, время все равно покажет его истинное отношение. Оно вообще имеет особенность разоблачать каждого, притом весьма нещадно.
Рабочие вопросы же Криса не очень-то интересовали, но оценка важности его мнения подкупала, как подкупила бы любого подростка семнадцати лет, который искренне считает себя взрослым и хочет, чтобы это заметил каждый.
Услышав первую партию вопросов, связанную общей темой, Крис рассмеялся. Насмешила его фраза, которая их завершала.
— Будто кому-то нужна эта информация.
Он повернул голову к Адаму и скользнул взглядом с его лица на блокнот, который тот держал в руках. Ручка наготове. Взгляд вполне серьезный. Крис не понимал важности, но вид Адама ему понравился.
— Можно я буду звать тебя док? Ты выглядишь очень серьезным, — он улыбнулся. И тут же продолжил, не дожидаясь ответа: — Не могу жить, пожалуй, только без книг. Все остальное можно отобрать у меня хоть сейчас, я не сильно расстроюсь. Ну нет, вообще-то… вру. Есть зависимость от телефона и интернета в нем, но если бы сказали выбрать между ним и книгами, выбрал бы книги. Да и на необитаемом острове вряд ли есть вай фай, не так ли?

Достаточно. Это слово будто ставило точку в их полушутливом диалоге, да и во всей ситуации у бассейна. Крис представлял, что они сидят на берегу океана на необитаемом острове, а за много миль вокруг нет ни души. Но это «достаточно» давало трещину по всей картинке в его воображении. Оно относилось даже не к тому, что Адам узнал или не узнал, а к тому, что он не хотел этого уединения. И, поднявшись на ноги, он тем самым подтвердил мысли Кристофера.
— Нет, я не иду, — ответил Крис, наблюдая за тем, как его спутник освежает лицо. Смущение было заметно невооруженным глазом. А уж глазом подростка, в котором бушуют гормоны, направляя все мысли и чувства в одну лишь сторону, тем более.
— И мне кажется, — добавил он после некоторой паузы, — что ты недостаточно узнал. И я, кажется, тоже узнал недостаточно.
Ступать по этому пути стоило крайне осторожно. Слишком много мешающих факторов: близость родителей, любопытные соседи, да и просто отстраненность самого Адама. Но тот факт, что Крис вызывал в нем такое волнение, заставлял сердце биться чаще. Невозможно было остаться равнодушным и пойти жевать салат или смотреть, как мать зажигает свечи на торте.
— Если не перестанешь стоять с таким серьезным видом, я и впрямь буду называть тебя док.
Это была нейтральная фраза, которая всего на минуту увела их обоих от мыслей о… о чем?
Кристофер сделал шаг Адаму навстречу, и этого шага оказалось достаточно, чтобы они теперь стояли очень близко друг к другу. Взгляд был устремлен в глаза напротив, а рука сама нащупала внизу ладонь Адама и мягко погладила ее кончиками пальцев.
— Я буду смелее, — сказал Крис, стараясь не терять визуальный контакт, хотя и сам немного смутился. Почувствовал, что стало душно и сложнее дышать. — Скажу, что ты мне понравился. Ты красивый. А я до сих пор смутно понимал, нравятся ли мне вообще мужчины. Там, на пляже, у меня не было подобных мыслей, а теперь захотелось к тебе прикоснуться.
Не без труда Крис проглотил слово «потрогать», подумав, что оно звучит как-то пошло. Или ему все сейчас кажется пошлым, потому что он делает что-то ужасно запретное?
Пальцы заскользили вверх по руке Адама, на плечо, а оттуда свернули к ключице. Потом — вниз, по небольшому участку оголенной груди, до тех пор, пока их не остановил вырез рубашки.
Марево летней ночи окутывало их стрекотом насекомых и шорохами листвы. Кристофер шумно вздохнул, чувствуя, как увлажнились ладони. Его палец так и замер, прижатый подушечкой к теплой груди Адама, упершись в ткань, которую Кристофер с удовольствием отбросил бы в сторону.
Посмотрев с минуту на этот палец, Крис поднял взгляд на лицо Адама.
— Я бы расстегнул эту пуговицу, если ты…
И тут громом среди ясного неба, раскатистым и страшным, пропел мелодичный голос миссис Гарднер:
— Можно выносить торт? Кажется, собирается дождь…
Она не пришла. Она крикнула с той стороны дома, но Крис отшатнулся, словно ударенный током, и почувствовал, как сердце зашлось в бешеном галопе.
— Нет! То есть да! Мы уже идем.
Он чуть было не добавил: «Отличный сад!», но осознание, что он находится в собственном саду, пришло быстрее. И хорошо.

dddd